вода или волна?
Отчетливое ощущение, когда все органы чувств вдруг прислушались к происходящему и дали о себе знать. Вот он я. Я ощутил свое тело, и то, как его касается ткань одежды, и собственный вес, и признаки болезни, и щекотку волос, упавших на лицо. Вот он я. Вот эта точка во времени, где я – такой, какой есть – существую. И этот я… не стоит о нем говорить.
Опустошительная мысль о собственной не смерти, но бесследном исчезновении; все мои слова, какими бы тяжелыми я их не делал, просто растворятся вместе со мной. Все мои надежды на будущее, с которым связано желание жить – чистые амбиции, лишенные всякого основания. Я надеюсь на то, что стану лучше, и мои упования гладко, как вода камень, огибают подтвержденное знание, что этого не будет. Испытывать амбиции подобного рода, когда тебе двадцать пять – просто смешно. Мой текст.
Тот текст, и этот – тоже. Вот он я, вот точка во времени, в которой я, лишенный перспектив, существую. Кто я такой? У меня нет имени и нет голоса; я пытаюсь вырастить внутри себя новое имя, которое стало бы моим, и наделяю его значением, выплавляю из мусора своих слов его золото. Иногда я настолько теряюсь в вариантах, в бесконечной мистификации и возможных комбинациях, что на несколько секунд перестаю мыслить что-либо, застываю во внезапной тишине, где только что гремела кропотливая работа; я застываю и вслушиваюсь, всматриваюсь, ощупываю пространство перед собой, где ничего нет, не было и никогда не будет.
Опустошительная мысль о собственной не смерти, но бесследном исчезновении; все мои слова, какими бы тяжелыми я их не делал, просто растворятся вместе со мной. Все мои надежды на будущее, с которым связано желание жить – чистые амбиции, лишенные всякого основания. Я надеюсь на то, что стану лучше, и мои упования гладко, как вода камень, огибают подтвержденное знание, что этого не будет. Испытывать амбиции подобного рода, когда тебе двадцать пять – просто смешно. Мой текст.
Тот текст, и этот – тоже. Вот он я, вот точка во времени, в которой я, лишенный перспектив, существую. Кто я такой? У меня нет имени и нет голоса; я пытаюсь вырастить внутри себя новое имя, которое стало бы моим, и наделяю его значением, выплавляю из мусора своих слов его золото. Иногда я настолько теряюсь в вариантах, в бесконечной мистификации и возможных комбинациях, что на несколько секунд перестаю мыслить что-либо, застываю во внезапной тишине, где только что гремела кропотливая работа; я застываю и вслушиваюсь, всматриваюсь, ощупываю пространство перед собой, где ничего нет, не было и никогда не будет.