вода или волна?
Несколько дней назад снилась смерть, проказа, - ползущие во все стороны ржавые разводы на ткани; все это в многолюдных местах - академии, магазинах, метро. И множество знакомых людей.
Никакой атмосферы. Ни страха, ни напряжения: смерть просто происходила, и тут нечего добавить.
А вчера приснилось, как некое существо вроде домового подвело меня к окну поместья и указало на девушку, истекающую кровью. Через окно в комнату к ней я попасть не мог, поэтому бросился искать вход; но здание будто исказилась, и я не смог найти даже первый этаж, безнадежно запутавшись в десятках коридоров.
Много бардового, грязно-желтого. Ощущение торопливости, но бесцельной, такой, которая бывает, когда уже знаешь, что опоздал. В окна я заглянуть не мог. Иногда я останавливался, чтобы посмотреть на картины, но не запомнил ни одну из них.
Я перестал выглядеть собой, думаю, в момент входа в поместье: вместо меня был, - кто бы мог подумать, - Малфой. Очень нервный и разозленный.
В этот момент мне показалось, что сон недостаточно проработан - видимо, то была просочившаяся капля сознания. События начали проматываться назад, комната за комнатой, картина за картиной, и вот я снова стоял у окна, а "домовой" взволнованно указывал на девушку и просил ее спасти. Я почему-то был уверен, что виноват во всем именно этот "домовой", однако во сне предпочел сперва найти девушку. Впрочем, в действительности, думаю, я поступил бы так же.
Итак: искаженное поместье, путанные коридоры, невозможность изнутри заглянуть в окна. Я чувствовал, что ищу уже очень долго, и поиск становился все более бессмысленным. Я нашел вышивку, на которой была изображена, - кто бы мог подумать [2], - Рапунцель, и когда я вырвал из полотна часть с ее изображением, она ожила и заговорила со мной. Ни слова о девушке: мы обсудили само поместье и некачественные волокна, которыми были вышиты волосы Рапунцель. Я, - то есть не я, а Малфой, - курил, хмурился, а потом все же попросил ее пробежаться по другим картинам и спросить, видели ли он девушку.
Она согласилась, но сон в этот момент оборвался.
Никакой атмосферы. Ни страха, ни напряжения: смерть просто происходила, и тут нечего добавить.
А вчера приснилось, как некое существо вроде домового подвело меня к окну поместья и указало на девушку, истекающую кровью. Через окно в комнату к ней я попасть не мог, поэтому бросился искать вход; но здание будто исказилась, и я не смог найти даже первый этаж, безнадежно запутавшись в десятках коридоров.
Много бардового, грязно-желтого. Ощущение торопливости, но бесцельной, такой, которая бывает, когда уже знаешь, что опоздал. В окна я заглянуть не мог. Иногда я останавливался, чтобы посмотреть на картины, но не запомнил ни одну из них.
Я перестал выглядеть собой, думаю, в момент входа в поместье: вместо меня был, - кто бы мог подумать, - Малфой. Очень нервный и разозленный.
В этот момент мне показалось, что сон недостаточно проработан - видимо, то была просочившаяся капля сознания. События начали проматываться назад, комната за комнатой, картина за картиной, и вот я снова стоял у окна, а "домовой" взволнованно указывал на девушку и просил ее спасти. Я почему-то был уверен, что виноват во всем именно этот "домовой", однако во сне предпочел сперва найти девушку. Впрочем, в действительности, думаю, я поступил бы так же.
Итак: искаженное поместье, путанные коридоры, невозможность изнутри заглянуть в окна. Я чувствовал, что ищу уже очень долго, и поиск становился все более бессмысленным. Я нашел вышивку, на которой была изображена, - кто бы мог подумать [2], - Рапунцель, и когда я вырвал из полотна часть с ее изображением, она ожила и заговорила со мной. Ни слова о девушке: мы обсудили само поместье и некачественные волокна, которыми были вышиты волосы Рапунцель. Я, - то есть не я, а Малфой, - курил, хмурился, а потом все же попросил ее пробежаться по другим картинам и спросить, видели ли он девушку.
Она согласилась, но сон в этот момент оборвался.